ПролетарийПРОЛЕТАРИИ ВСЕХ СТРАН, СОЕДИНЯЙТЕСЬ!
Пятница, 29.03.2024, 10:50
Приветствую Вас Гость | RSSГлавная | Регистрация | Вход

В С Р
Меню сайта
Статьи, события, заметки
Мини-чат
200
Наш опрос
Нужно ли установить социализм?
Всего ответов: 30
Статистика

Онлайн всего: 1
Гостей: 1
Пользователей: 0
Форма входа
Логин:
Пароль:
Главная » Статьи » Общество

Сталинская модель социализма. Часть 2
О ГОСУДАРСТВЕННОМ КАПИТАЛИЗМЕ

ЧТО такое вообще государственный капитализм? Государственный капитализм - это такой уклад, когда государство выступает как некий солидарный, совокупный частный собственник, как некий ассоциированный обладатель част¬ной собственности и выразитель частнособственнического интереса.
У нас любят повторять мысль В. И. Ленина, что - де капиталистическая монополия, это есть полная материальная подготовка социализма. Но это нельзя понимать упрощённо, что при¬шли к власти, национализировали крупнокапиталистическую промышленность, и вот вам, получили социализма.
Не первый раз я об этом говорю, - что всякая форма собственности достигает своего завершения и становится исторически работоспособна только в паре с соответствующим ей принципом консолидации и распределения совокупного прибавочного продукта, или чистого дохода.
И вот принципы доходообразования, они у социалистической и у буржуазной собственности прямо противоположны, антагонистичны, даже когда буржуазная собственность выступает в государственной форме.
Причём, буржуазная собственность может быть обобществлена полностью, сохраняя при этом свой эксплуататорский характер. Теоретически это известно уже очень давно, это модель Вальраса. Такая суперэксплуататорская экономика может планироваться из единого центра, с широчайшим применением вычислительной техники. Планирование фактически осуществляется через централизованное назначение цен.
Вокруг этого можно очень хорошо спекулировать, навязывая эту схему - ну, естественно, в её современных разновидностях - социалистическому обществу как якобы последнее слово экономической науки. И такие попытки у нас предпринимались в 60-х годах, - когда вообще происходил массированный диверсантский погром основ социалистической экономики, сформировавшихся в сталинскую эпоху. В особенности тут усердствовали теоретики так называемого «оптимального планирования», а среди них - академик Федоренко с его пресловутой СОФЭ («системой оптимального функционирования экономики»). И на этой СОФЭ, ввиду её уже совершенно очевидного буржуазно-реставраторского характера, всю эту волну тогда удалось на какое-то время сбить.
А где тут всё же зарыта собака, и почему схемы «оптимального планирования», несмотря на весь их математический и плановый антураж, были в тот момент значительной частью наших учёных правильно квалифицированы не как какой-то научный прорыв, но как откровеннейшая попытка капиталистической реставрации?
Собака зарыта именно в принципе доходообразования. Если даже буржуазная собственность и приобретает государственную форму, то всё равно принцип доходообразования не меняется, прибыль продолжает аккумулироваться пропорционально вложенному капиталу, но закон средней нормы прибыли постепенно превращается в закон извлечения максимальной прибыли и, наконец, - сверхприбыли; а на другом социальном полюсе, соответственно, складывается система зверской, сверх¬эксплуатации трудящихся, что достигается, в первую очередь, за счёт установления потребительских цен на уровне замыкающих затрат.
Из этого примера лишний раз можно видеть, насколько это несовременный и отсталый приём - сравнивать капиталистическое и социалистическое хозяйство в терминах «рынок-план». Дело тут не в рынке и не в плане. И рынок, и план, - каждый раз в своей специфической конкретно-исторической модификации, имеют место и при капитализме, и при социализме. Подлинная противоположность между двумя этими способами производства заключена, повторю ещё раз, в принципе консолидации и распределения совокупного прибавочного продукта.
Советское государство с этой проблемой столкнулось в период военного коммунизма, когда национализировали промышленность - и убедились, что для её полноценного функционирования чего-то крайне существенного не хватает. При¬чем настолько существенно, что если это не будет найдено, то и сама Советская власть не устоит. И это «что-то» было - принцип доходообразования. Не хватало социалистического принципа аккумуляции и распределения общественного чистого до¬хода.
ПРИЧИНА и концептуальный смысл поворота к НЭПу -это отсутствие социалистического принципа консолидации прибавочного продукта, а отсюда - неизбежность временного отступления к капиталистическим схемам цено- и доходообразования.
Теперь надо внести необходимые уточнения относительно термина «государственный капитализм» в применении к НЭПу. Государственного капитализма в настоящем смысле слова у нас никогда не было, в том числе и при НЭПе, т. е., никогда Советское государство не выступало как сознательный и целенаправленный агент рыночных отношений на капиталистической основе. Государственным капитализмом в период НЭПа у нас называли различные элементы частнокапиталистического хозяйства под контролем государства пролетарской диктатуры. Сама диктатура пролетариата не только не участвовала непосредственно в этой временно допущенной частнопредпринимательской стихии, но наоборот, осуществляла за нею самый жёсткий контроль, удерживая за собой, как известно, все командные высоты в экономике.
Социалистический механизм консолидации и распределения совокупного прибавочного продукта, или общественного чистого дохода, был найден и затверждён в практике нашего народного хозяйства на протяжении 30-х - 40-х годов прошлого века. Он назывался «двухмасштабная система цен», или, шире, - сталинская экономическая модель. Как это выглядит и как действует, я сотый раз рассказывать не буду, есть на¬работки, они опубликованы. То, что издается, надо читать. Научные и социально-экономические открытия не перестанут существовать оттого, что кто-то о них читать не хочет.
С открытием адекватного ей принципа доходообразования социалистическая общественная собственность приобрела системно завершённый вид, т. е. оказались обобществлены не только средства производства, но и - что самое главное - про¬изошло обобществление совокупного прибавочного продукта. Иначе говоря, была в определяющих её чертах решена основная экономическая задача пролетарской революции, которая состоит не просто в том, чтобы фабрики, заводы и всё прочее формально отошли в собственность рабоче-крестьянского государства, но она состоит в том, чтобы прибавочный продукт, выработанный на этих фабриках и заводах, в возможно более полной мере поступал трудящимся как ассоциированным собственникам этих средств производства. А для этого прибавочный продукт должен консолидироваться на народнохозяйственном уровне, - но никоим образом не на уровне отдельной производственной единицы, - распределяться он должен также только по общественным каналам. Всё это и было реализовано в сталинской модели, где та доля общественного чистого дохода, которая причитается трудящемуся как ассоциированному собственнику, поступала ему в виде регулярного снижения базовых розничных цен и наращивания фондов бесплатного общественного потребления.
Создание и успешное практическое задействование механизма обобществления прибавочного продукта - это до сих пор толком не понятое и не оценённое вершинное достижение сталинской эпохи. Ни одна из существовавших, существующих или предлагавшихся моделей социализма, кроме сталинской, этого не даёт и до этой высоты не поднимается. Отсюда однозначный вывод: что советская экономика сталинской поры, это и есть - в принципе, - СОЦИАЛИСТИЧЕСКАЯ ЭКОНОМИКА КАК ТАКОВАЯ, выстроенная как система.
Возвращаясь к государственному капитализму, надо отметить, что шаги в этом направлении у нас были предприняты в ходе пресловутой «хозяйственной реформы» 1965-67 гг. Весь смысл этой диверсионной затеи заключался в том, чтобы в нашем народнохозяйственном механизме перерубить важнейшую системно-структурную связку между формой собственности и способом консолидации чистого дохода. И перерубили. Узаконили прибылеобразование пропорционально затратам овеществлённого, а не живого труда, как это имело место в сталинской модели. Т. е., к социалистической собственности насильственно приляпали в корне чуждый ей суррогат капиталистического принципа формирования и распределения прибавочного продукта. Процесс доходообразования с общегосударственного уровня сместился, в значительной мере, на предприятия и в министерства, общественные каналы распределения захирели, прочно прекратились снижения цен, основными получателями дохода стали не трудящиеся в своей массе, а таким получателем стала повсюду управленческая, в том числе партийная верхушка.
Вот причина и исток того несомненного кризиса, который терзал страну, как минимум, с середины 60-х годов. Конечно, никакого государственного капитализма у нас и на сей раз не возникло, но, поскольку государство покровительствовало подобному ходу вещей, оно вольно или невольно приобретало вот те самые черты «солидарного капиталиста» или даже «солидарного эксплуататора», которые ему свойственны в аналогичных ситуациях в буржуазном обществе.
Следует подчеркнуть, что это не было внутреннее, спонтанное перерождение Советской власти, поскольку советский строй сам по себе никак не мог деградировать до такого маразма, который образовался в результате косыгинской «реформы». Но народ в эти тонкости не вдавался, он попросту отказал в решающий момент социалистическому государству в массовой активной поддержке. И произошло то, что произошло.
Итак, государственный капитализм в любых его разновидностях - это явление столь же чужеродное и антагонистическое нашему строю, как и «просто капитализм», без всяких эпитетов. Не надо обольщаться тем, что он государственный, а потому в чём-то, вроде бы, и «наш» - служит ступенью, подготовкой и т. д. Он не более «наш», чем государственный феодализм. Мы при Сталине вышли на свою стезю во всемирной истории, и туда, на эту стезю, нам нужно возвращаться.
«Слово коммуниста» №4(104),
август-сентябрь 2006 года, г. Одесса


ТОВАРО-ДЕНЕЖНЫЕ ОТНОШЕНИЯ, ЗАКОН
СТОИМОСТИ, РЫНОК ПРИ СОЦИАЛИЗМЕ

Поскольку существует «рабочая сила», продолжают существовать и Товарно-денежные отношения как орудие общественного контроля за мерой труда и мерой потребления. Учёные-«антитоварники», категорически отрицающие существование товарно-денежных, стоимостных отношений в социалистической экономике чуть ли не с первых шагов её становления, не учитывают именно того, что продолжение функционирования закона стоимости при социализме коренится не в чём ином, как в характере труда. И пока общественный труд не превратился в массовую беспрепятственную реализацию творческой способности людей, рассуждать об исчезновении и т.п. товарно-денежных отношений - значит плодить вредные утопии, маскируя разной псевдокоммунистической демагогией фактические стоимостные связи, мешая тем самым их действительному, а не мнимому удалению из жизни общества.
Суть проблемы заключается в другом, - в отыскании той конкретно-исторической формы (модификации), в которой товарно-денежные отношения имеют место и действуют в социалистическом общественном устройстве.
Но что такое, вообще говоря, стоимость?
Стоимость - это сумма затрат на производство и чистого дохода от производственной деятельности. При любом способе производства общественная функция закона стоимости - выявлять соотношение между затратами и доходом и обеспечивать передачу чистого дохода, через определённые конкретно-исторические механизмы, в руки господствующего в обществе класса.
Стоимость - такое же классовое, исторически изменчивое отношение, как и все другие в классовом обществе. В разные исторические эпохи действие закона стоимости проявляется по-разному. Так, при феодальном строе правящий класс присваивает общественный чистый доход в форме феодальной ренты.
При капитализме - в форме прибыли на капитал. Совершенно очевидно, что точно так же, как в капиталистическом обществе невозможно взимать с кого-либо оброк, так и экономика феодализма ничего не знает о законе средней нормы прибыли. Т.е., в этих двух формациях действуют качественно различные модификации отношения стоимости.
Но ведь то же самое совершается и при переходе от капитализма к социализму: закон стоимости, обретает качественно новый вид. Открытие социалистической модификации закона стоимости, тем самым и секрета эффективного функционирования плановой экономики, основанной на общественной собственности на средства производства, - одна из ярчайших всемирно-исторических заслуг советского большевизма 30-х и 50-х годов.
Социалистическая модификация закона стоимости (хотя и без прямого упоминания этого термина) фактически описана в «политическом завещании» И.В.Сталина - его произведении «Экономические проблемы социализма в СССР», вышедшем в свет в конце 1952 г. и подведшем итоги поистине титанической работы, которую проделали советская экономическая мысль и хозяйственная практика на протяжении трех предшествовавших десятилетий. Поскольку сфера действия стоимостных, товарно-денежных отношений - это и есть не что иное как РЫНОК, то сталинский труд, по существу, содержит и классический ответ на вопрос о судьбе рынка в социалистических условиях!
Итак, рынком (сферой действия закона стоимости) в собственном смысле слова был признан при социализме лишь рынок предметов народного потребления. На рынки капитала (основных средств производства) и труда был наложен категорический запрет. Было установлено, что формой передачи общественного чистого дохода трудящимся, как господствующему классу, должны служить регулярное снижение розничных цен на базовые потребительские товары, а также наращивание общественных фондов бесплатного потребления.
Не могла не измениться, - причем резко, качественно, - и форма аккумуляции общественного чистого дохода по сравнению с капиталистическим хозяйственным механизмом. Ведь чистый доход, по самому его определению, может содержаться лишь в цене того, что является ТОВАРОМ. Если средства производства при социалистическом хозяйствовании товарами не является, то в их цене (хотя она и калькулируется) чистый доход присутствовать в сколь-либо значительных размерах не должен.

ДВУХУРОВНЕВАЯ («ДВУХМАСШТАБНАЯ») СИСТЕМА ЦЕН. СНИЖЕНИЕ РОЗНИЧНЫХ ЦЕН КАК КРИТЕРИЙ (РЕГУЛЯТОР) НАРОДНОХОЗЯЙСТВЕННОЙ ЭФФЕКТИВНОСТИ

Отсюда возникла специфическая система ценообразования, когда цены на все нетовары (т.е., практически почти на всю продукцию производственно-технического назначения) устанавливались на уровне, близком к себестоимости, с минимальной, причём предельно усреднённой по народному хозяйству прибылеобразующей компонентой в них. Основная же масса общественного чистого дохода «закачивалась» в цены на товары - т.е., на предметы народного потребления, принимая там форму централизованного чистого дохода государства ЩЧДГ). по старинке именуемого (неправильно) «налогом с оборота». Часть ЦЧДГ тут же передавалась рядовому потребителю в виде снижения цен, часть уходила на расширение фондов общественного потребления.
Эта ценовая конструкция получила название двухуровневой («двухмасштабной») системы цен. В сущности, она выражает тот ныне общепринятый в «цивилизованном мире» принцип, что чистый доход должен взиматься с цены только конечного, но никоим образом не промежуточного продукта. Такие «двухмасшабные системы» действуют сегодня в рамках любой капиталистической корпорации. У нас эта схематика впервые в экономической истории человечества была применена на государственном «этаже», в границах всего народнохозяйственного комплекса. Это явилось огромным шагом вперёд в развитии экономической цивилизованности.
Мерилом эффективности всякой экономики служит вели¬чина извлекаемого в ней чистого дохода. Поскольку, как уже было сказано, при социализме общественный чистый доход присваивается трудящимися в форме снижения розничных цен, то величина («лаг») периодического снижения потребительского ценового уровня и выступает критерием (регулятором) народнохозяйственной эффективности в социалистическом экономическом механизме, или, что то же самое, критерием (регулятором) эффективности социалистической общественной собственности на средства производства.
С открытием этой закономерности экономика социализма приобрела целостный вид. Благодаря возникновению этой качественно новой хозяйственной целостности, советский народ экономически выиграл войну с фашизмом и совершил старательно замалчиваемое нынче послевоенное «русское чудо», вызвавшее серьёзнейшую озабоченность классового противника за рубежом. Страна могла уверенно двигаться дальше, к полному, причём естественному (по мере снижения цен и наращивания объёма неоплачиваемого потребления) отмиранию товарно-денежных отношений, достижению изобилия материальных благ, превращению труда в первую жизненную потребность.

ЭКОНОМИЧЕСКОЕ ЗНАЧЕНИЕ СИСТЕМЫ МТС


На первый взгляд может показаться парадоксальным, почему при перемещении существеннейшей доли доходообразующей нагрузки в цены на товары народного потребления эти цены не росли астрономически, а могли планомерно снижаться. Это происходит при «двухмасштабном» ценообразовании за счёт опережающего снижения себестоимости (и цены) средств производства, участвующих в изготовлении конечного потребительского продукта.
Потребительские товары, в первую очередь продукты питания, изготовляются в огромной своей части из сельскохозяйственного сырья. И здесь, на этой «финишной прямой» общественно-технологической цепочки, предпринимался ещё один «хитрый» экономический ход: благодаря отнесению сельскохозяйственной техники на баланс МТС (а не колхозов), стоимость средств производства как бы вовсе изымалась из себестоимости сырья, идущего непосредственно на изготовлении потребительской продукции.
Существование МТС имело, таким образом, чрезвычайно важное экономическое, а не только технико-технологическое значение.

Доклад на Второй межрегиональной конференции
сторонников Большевистской платформы в КПСС,
стр. 24-27., Москва, 3 октября 1992 г.
Категория: Общество | Добавил: Иван_Смурый (25.01.2014) | Автор: И. Смурый
Просмотров: 1505 | Рейтинг: 0.0/0
Всего комментариев: 0
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи.
[ Регистрация | Вход ]
Поиск
Друзья сайта

СОРАТНИКИ:


Одесский облсовет Союза рабочих

Copyright MyCorp © 2024 Создать бесплатный сайт с uCoz